Наступление начинается с разведки. Написано внуком по воспоминаниям фронтовика - Александр Владимирович Смирнов

Отряд тут же вышел в обратную сторону. В запасе у отряда было немного времени, пока не поднимется шум из-за пропавшего офицера. Требовалось отойти как можно дальше от посёлка. У бойцов обнаружился ещё один маскхалат. Его стали надевать на пленного. И тут все рассмотрели его звание, оказалось – полковник. «Вот это добыча», – подумал Валентин.

Фото 2. 1942 г. Владимиров В. А. Курсант

Обратный путь выдался тяжелее. Сказывались усталость, наличие пленного и ожидаемая погоня за разведчиками. Отряд уже далеко отошёл от населённого пункта, но шум по поводу пропажи так и не появился. Несмотря на это, маршрут, по которому предстояло возвращаться, старший сержант изменил. Главное – им предстояло выйти к месту, где спрятаны плащ-палатки.

Пленный мужчина лет пятидесяти не обладал крепким здоровьем и двигаться быстро не мог. С каждым километром силы его заметно уменьшались. Старший сержант велел Валентину помогать идти немцу. Вот здесь и пригодился новый участник отряда. Ему пришлось тащить языка почти всю дорогу обратно, подталкивая то за локоть, то за воротник. Иногда сложно получалось рассчитать силу, и пленному становилось больно, о чём по мычанию сквозь кляп можно было догадаться. Старший лейтенант временами так увлекался, что не видел разницы между двухпудовой гирей и воротником человека. В студенческие годы, до войны, во время выяснения отношений он вот так же мог поднять соперника одной рукой и оторвать от земли. После указанной выходки мало у кого оставалось желание высказывать претензии.

Снова приходилось ползти по опасным участкам, ожидать лёжа прохода патрулей, перелезать через траншеи. Мокрый снег не становился теплее, а одежда продолжала собирать в себя влагу. Холод начал всерьёз пробирать Валентина, мелкая дрожь сотрясала тело, пальцы рук плохо сгибались. Он опасался, что пленный вырвется от него, почувствовав ослабление хвата за воротник, и убежит, несмотря на возраст. Но немцу тоже теплее не становилось, мокрый снег забирал тепло у всех, кто решил передвигаться ползком. Очень хотелось встать на ноги и побежать быстрее в расположение своих частей, чтобы согреться. Оставалось вроде бы немного до наших рубежей, отряд преодолел три четверти пути, но впереди разведчиков ждали самые трудные заключительные километры. Сил становилось меньше, внимание всё больше рассеивалось, и холод неумолимо овладевал телом. Они находились в тылу у противника, и неоправданные действия могли привести к демаскировке отряда. Пленный был не так тепло одет, как разведчики, но он недавно вышел из прогретого жилья и на первых порах сдерживался от жалоб на холод.

Наиболее опасная часть пути началась после последней траншеи. Она же являлась передовой для противника. Именно в ту сторону больше всего смотрели дозорные, стараясь обнаружить как можно раньше возможную атаку с советской стороны. Но отряду повезло и в этот раз. Разведчики остались незамеченными. Они благополучно преодолели территорию неприятеля, все участники доползли до нейтральной полосы. Бойцы нашли место, где спрятали плащ-палатки, надели их, в том числе на пленного. Стало немного теплее, но это не особо радовало.

фото 3. 1942 г. Владимиров В. А. Лейтенант

Отряд ждали сослуживцы-разведчики в условленном месте. По определённым сигналам стороны убедились, что перед ними свои. После этого участники похода облегчённо вздохнули и перешли на шаг. Пленного по указанию старшего сержанта Валентин передал одному из подошедших встречающих красноармейцев. Наступало раннее утро или продолжалась поздняя ночь, а темнота ещё властвовала вокруг.

В расположении ближайшей части для участников отряда подготовили парилку, куда прямо с ходу они и отправились. По большей части баню на фронте топили, чтобы помыться, а в этом случае её приготовили для согревания. Валентин вспомнил, как солдаты инженерных войск на берегу Днепра сложили сруб, поставили там железную печь и бегали туда для того, чтобы согреться во время строительства переправы. Теперь вместе с разведчиками он оказался на месте тех строителей.

Прямо там их сытно накормили. Причём еда оказалась лучше, чем в штабной столовой. Давно Валентин так не ел! Продовольственное обеспечение было одним из стимулов службы в разведке.

Во время задания не связанные с ним разговоры не приветствовались. Баня согрела людей, и, несмотря на усталость, бойцы не удержались от обсуждения особенностей прошедшей операции. Обращались к друг другу на «ты». После всего пережитого иного не могло быть, тем более в бане.

– Из туалета мы ещё никого раньше не брали.

– Причем целого полковника добыли. В штабе явно довольны будут.

Разведчики поинтересовались у Валентина некоторыми моментами из его биографии. Сам же старший лейтенант чувствовал себя чужаком в компании таких опытных специалистов и предпочитал поменьше задавать вопросы. Он понял, что разведчиком даже при желании у него стать не получится. Нужно быть другим человеком, более внимательным, постоянно следящим за своими действиями и за окружающей обстановкой. У Валентина выходило думать на перспективу, изучать литературу, и штабная деятельность как нельзя лучше соответствовала складу его характера.

Организация маршрута, слаженность действий и успех прошедшего мероприятия во многом зависели от руководства группой. Благодаря старшему сержанту разведчики чувствовали себя уверенней при выполнении задания. Он был самым опытным среди них. Не только везение помогло отряду избежать встречи с противником и пройти незамеченным. Знания и интуиция командира позволили доставить языка без шума и потерь.

Один из участников отряда, видимо, хорошо попарившись, увлёкся беседой и обратился к старшему сержанту:

– Если бы не заметный прищур, тебя бы, Макар, могли в агентурную разведку взять.

– Тебе по морде сейчас заехать или попозже? – вдруг жёстко отреагировал старший сержант. Задавший вопрос боец явно не ожидал такого услышать, но, совладав с собой, ответил:

– За что же мне по морде? Ничего такого вроде не сказал.

– Болтаешь лишнего, – произнёс старший группы.

Валентин понял, что при нём разведчикам не положено много говорить. Бойцу не стоило подчёркивать при постороннем особые приметы сотрудника. Несмотря на то что старший лейтенант служил в штабе, он для них являлся временным попутчиком, не имеющим доступа к внутренней информации.

Следующий день полагалось отдыхать, и старший лейтенант воспользовался этой возможностью. Так как командующий пока не вызывал его для отчёта, то, немного восстановив силы, ближе к вечеру 23 февраля он решил допросить пленного, того самого немецкого полковника, которого разведчики захватили пятнадцать часов назад. Его уже допросили в штабе, но Валентин хотел сделать это ещё раз, тем более что разные люди задают разные вопросы.

Когда пленного привели, то тот очень удивился, узнав в старшем лейтенанте участника разведотряда.

– Шея не болит? – поинтересовался Валентин в начале допроса.

– Ничего страшного, есть вещи важнее, и не стоит обращать внимание на временные неудобства, – ответил немец.

Сначала стоило расположить к себе собеседника, поинтересоваться чем-то не имеющим отношения к войне, а потом переходить к основным вопросам. По окончании похода пленному баню не предложили, а загнали только в тёплое помещение и предоставили одеяло.

Валентин надеялся узнать от немца много важного о войсках противоборствующей стороны, но, к большому сожалению, этого не случилось.

Полковник оказался из интендантской службы. В его ведении находилось несколько складов. Он рассказал о количестве и ассортименте содержащихся там материальных ценностей, порядке учёта, принятия и выдачи грузов. Об охране складов пленный знал уже меньше. Зато он вообще ничего не знал о расположении войск на фронте, их боеспособности, оборонительных укреплениях. Немец надеялся на скорое окончание службы в армии и отправку домой по состоянию здоровья. Толку от такой информации выходило немного, и она не стоила тех рисков, которым подвергали себя разведчики. Нужно было мучиться, мёрзнуть, подвергать себя опасности ради малозначительных сведений! Старший лейтенант начал жалеть даже, что ввязался в это мероприятие.

Видимо, для придания дополнительного веса своей персоне полковник рассказал немного о службе до войны. Валентин не стал его перебивать, к тому же пленный поведал об интересном факте.